Несколько лет тому назад, занимаясь поисками материалов для очередной статьи о Второй мировой войне, я случайно зашел на сайт «Память народа», заинтересовался и решил ввести в поисковую строку фамилию моего деда по отцовской линии, который, как я знал, воевал на фронте. И вбил в строку фамилию, имя, год рождения.
Не может быть! Это ошибка, ведь мой дед Гриша никогда не рассказывал мне о своих подвигах. И, пораженный до глубины души, я начинаю листать наградные листы.
«2 октября 1943 года взвод лейтенанта Фридмана получил задание восстановить мост через реку Днепр в районе деревни Тарасовичи»… и дальше — «работы производились в ночное время и в холодной воде по 8-10 часов в течение нескольких суток. Лейтенант Фридман, появляясь в наиболее опасных местах, своим мужеством воодушевлял личный состав взвода…»
И в самом конце: «Медаль за Отвагу» 26 октября 1943 года.
Мой дед Гриша получил медаль «За Отвагу» за форсирование Днепра и освобождение моего родного Киева!
Я ринулся изучать архивы и через несколько минут в моих руках оказался еще один наградной лист.
«За отличное выполнение взводом старшего лейтенанта Фридмана задания по постройке мостов и снятию вражеских мин при наступлении от Кракова до Одера…» — Орден «Красной Звезды»!
Да я знал, что дед был военным, демобилизовался в звании майора, воевал, но он не выставлял напоказ свои награды, а я, тогда еще совсем пацан, не спрашивал ничего.
Фронтовики, настоящие фронтовики, редко хвастаются своими наградами, а у нас не хватало и не хватает настойчивости их об этом спрашивать.
Мой тесть, имевший и ордена, и медали, тяжело раненный 9 мая 1945 года в Праге, говорил мне:
«Нечего говорить об этом. Кто воевал, тот знает, что хвастаться тут нечем — мы выполняли долг, это солдатская работа».
Часть моей семьи — в основном старики и дети, убегая из Киева от наступления немцев, попали в плен. Я не знаю, сколько их было, мать рассказывала — около двадцати человек. Они были возвращены в Киев в сопровождении группы украинских полицаев и расстреляны в Бабьем Яру. Смерти удалось избежать нескольким — моим деду и бабке, моей матери и её брату, который позже умер от голода.
Дед (по линии матери) сразу после освобождения Киева занимался постройкой временного жилья для тех киевлян, которые постепенно возвращались в разрушенный Киев. Для работы была сформирована бригада из пленных немцев, которая под руководством деда строила эти бараки, несколько бойцов с автоматами следили за порядком.
В 1955 году в одном из таких бараков родился я, а когда подрос, мы с друзьями копали заброшенные окопы вдоль улицы — и находили патроны, осколки, части автоматов и винтовок.
Прошли годы. В родном Киеве чествуют полицаев из ОУН, славят дивизию СС Галичина, а Степану Бандере ставят памятники. Думаю, недолго это продлится и все вернется на круги своя, Киев опять будет мои городом.
А пока…
А пока мы все бойцы «Бессмертного полка».
Александр Сосновский, киевлянин
28 апреля 2018 года, Берлин