Владимир Васильевич Карпов родился в Оренбурге 28 июля 1922 года, жил и учился в школе в Ташкенте.
В апреле 1941 года, будучи курсантом, по доносу был репрессирован. Он отбывал срок в Тавдинлаге. Оттуда с первого дня войны Владимир посылал многочисленные ходатайства в Москву с просьбой послать его на фронт. Наконец, в октябре 1942 года просьба была удовлетворена. Он оказался в составе штрафной роты 629-го стрелкового полка 134-й стрелковой дивизии на Калининском фронте.
Он сам позже написал: «В первых же боях на Калининском фронте меня заметило командование. Спортивная закалка помогла мне: я был энергичен, не терялся в бою, проявлял находчивость, инициативу. Поэтому меня назначили командиром пешей разведки полка. Моей обязанностью было с бойцами взвода разведки «освещать» противника перед полком: кто находится перед нами, какими силами этот противник обладает, что намеревается делать, как построены его боевые порядки в наступлении или обороне. Выполнялись задания обычно ночью. Мы выдвигались за свой передний край, подползали к расположению противника и, улучив удобный момент, захватывали «языка», которого тащили в свое расположение. От этого «языка» уже штабные офицеры получали данные о намерениях и состоянии сил противника».
В феврале 1943 года за проявленное отличие в боях с парня была снята судимость. В дальнейшем стал сержантом, затем – лейтенантом, командиром взвода пешей разведки 529-го полка 134-й стрелковой дивизии 39-й армии Калининского фронта. За проявленное мужество получил медаль «За отвагу» и звание старшего лейтенанта. Отличился в Смоленской наступательной операции в августе–сентябре 1943 года, когда на территории Духовщинского района Смоленской области совершил более 30 выходов во главе разведгруппы в немецкий тыл. В этих рейдах было захвачено и доставлено живыми к командованию 35 пленных.
Из воспоминаний В.В.Карпова: «…Получив медаль «За отвагу», а затем орден Красной Звезды, я уже мечтал о третьей награде. Был я тогда молод и горяч – в 1942 году исполнилось мне всего двадцать лет. Очень мне хотелось вернуться в Ташкент с гордо поднятой головой, снять с себя и родителей незаслуженную тень, брошенную на нашу семью моей судимостью, вот я и лазил с разведчиками, как говорится, не щадя живота своего. Мои дела не оставались незамеченными. Командир полка Кортунов ценил меня, ибо наш полк никогда без «языков» не сидел. О наших делах шла добрая слава на Калининском фронте.
Обычно разведчиков, как и летчиков, представляли к званию Героя Советского Союза не только за отдельный выдающийся подвиг, но и за суммарные боевые дела. Были такие неписаные законы, вроде даже правила – летчика представляли за сбитые 20–25 самолетов врага, а разведчика — за приведенных 15–20 «языков». Настал день, когда на моем счету было участие в захвате уже 45 «языков». Подполковник Кортунов позже объяснил мне, что, учитывая темное пятно в моей биографии, он не представлял меня к высшей награде, когда на моем счету было 20 «языков», ждал, чтобы их количество было такое, когда не смогут отказать в присвоении мне звания Героя. И вот меня представили к этому званию, ходатайство пошло «наверх». Время шло, я продолжал ходить на задания, а ответа «сверху» все не было. Вдруг меня вызывают к командиру полка. Вызов в штаб для меня не был необычным делом — я там получал очередную задачу почти ежедневно. Пришел к Кортунову. Он сидит мрачный, на меня глаз не поднял. В чем, думаю, дело? Вроде бы я ничем не провинился.
Алексей Кириллович был чуткий и совестливый человек, то, что произошло, видно, обескуражило его настолько, что он испытывал передо мной (перед подчиненным!) неловкость. Он коротко сказал: «Вот почитай», – и повернул ко мне бумаги, которые лежали на столе. Я прочитал заголовок: «Наградной лист». Ниже шла моя фамилия, биографические данные и описание тех дел, за которые меня представляли к званию Героя Советского Союза. Но как бы зачеркивая все это, наискосок наградного листа бежали крупные красные буквы кем-то написанной резолюции. В этих буквах, еще до того, как я понял их смысл, даже внешне виделось раздражение того, кто их написал: «Вы думаете, кого представляете?!» Подпись была неразборчивая, но такая же жирная и сердитая, будто вся состояла из восклицательных знаков. Кортунов как-то тихо, по-домашнему, неофициально сказал: «Ну, ничего, Володя, не огорчайся! Правда на земле все же есть...»»
Всего Карпов участвовал в захвате 79 «языков».
В период подготовки операции по освобождению Белоруссии по заданию командующего 3-м Белорусским фронтом генерал-полковника И.Д. Черняховского старший лейтенант Карпов совершил вылазку в оккупированный немецко-фашистскими войсками Витебск и доставил в штаб фронта подготовленные фотоплёнки со снимками вражеской обороны. Возвращаясь с задания, был ранен. Разведывательные данные, полученные им, помогли правильно решить оперативное построение фронта на его правом фланге.
И правда все-таки восторжествовала. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1944 года лейтенанту Карпову Владимиру Васильевичу за отличное выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство было присвоено звание Героя Советского Союза.
В 1944 году после тяжелого третьего ранения и лечения в госпитале он был направлен на учебу в Высшую разведывательную школу Генерального штаба. Слушатель этой школы капитан Карпов шел знаменосцем в колонне разведчиков на Параде Победы 24 июня 1945 года.
В 1945 году Владимир Карпов опубликовал свои первые литературные произведения.
В 1947 году окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе, а в 1954 году — вечернее отделение Литературного института им. A.M. Горького. Прослужил более 10 лет в Средней Азии в Туркестанском военном округе. Был командир полка (Памир, Каракумы) и начальник штаба дивизии (Кушка), работал в Генштабе.
После выхода в отставку с военной службы работал заместителем главного редактора Госкомпечати Узбекской ССР. С 1973 года был заместителем главного редактора журнала «Октябрь». В 1981—1986 годах Владимир Карпов возглавлял журнал «Новый Мир» — был его главным редактором. С 1986 по 1991 год он был первым секретарём правления Союза писателей СССР.
Главные произведения В. Карпова — документальная повесть «Полководец» (1982-84), удостоенная Государственной премии СССР; трилогия «Маршал Жуков: Его соратники и противники в дни войны и мира» (1989-99), «Генералиссимус» (2000, Т. 1-2).
Скончался 18 января 2010 года.